Гибель «ладожского «Титаника»
6 сентября 1941 года в Ленинграде был сформирован воинский эшелон, в котором находились курсанты, преподаватели и выпускники ряда военные учебных заведений Ленинграда, а также члены семей военнослужащих, женщины и дети.
Примерно в 9:30 утра состав отбыл с Финляндского вокзала Ленинграда, и в первом часу был на станции Ладожское озеро.
Старший эшелона доложил о прибытии начальнику перевозок через Ладожское озеро капитану I ранга Авраамову.
Тот сообщил — баржа, предназначенная для эвакуации, еще не разгружена и занята батальоном, и освободится примерно в 16 часов.
Сколько людей в итоге оказалось на барже, точно неизвестно, ибо учета пассажиров не велось. В рапорте указано число 1100-1200, другие свидетели утверждали, что их могло быть и около 1500.
Сходятся очевидцы в одном — старая баржа, ранее использовавшаяся для перевозки скота, была сильно перегружена. Затем началась неразбериха с буксиром, и в итоге отправка баржи задержалась еще, по разным оценкам, на 2-4 часа.
Когда буксир «Орел» под командованием капитана Ивана Ерофеева вывел баржу в Ладогу, погода была почти идеальной. Измученные люди в тюрьме быстро заснули, несмотря на запах навоза и, мягко говоря, не самые комфортные условия.
Но спустя несколько часов Ладожское озеро продемонстрировало свои худшие стороны. Ветер усилился, началось волнение. Ситуация стала тревожной — перегруженная баржа не была предназначена для таких испытаний.
Между двумя и тремя часами ночи люди в трюме обнаружили, что началось интенсивное поступление забортной борьбы. Течь пытались затыкать вещами, воду вычерпывали найденными ведрами, но все это плохо помогало.
По словам свидетелей, к этому моменту сила шторма достигла 7-8 баллов. Волны заливали палубу баржи, смывая за борт людей из трюма, заполнявшегося водой.
Помимо людей, на баржу были загружены несколько машин, находившихся на палубе. Чтобы облегчить судно, их столкнули за борт. Увы, это не слишком помогло.
Ледяная вода и немецкие стервятники
Баржа номер 752 погрузилась в воду настолько, что дальнейшая ее буксировка стала невозможной. Одни свидетели пишут, что трос лопнул, другие — что его обрубила команда «Орла». В сложившихся условиях это непринципиально. Буксир оставался рядом с баржей, подавая сигналы бедствия.
Наладить спасение людей в условиях волн высотой в несколько метров было почти нереально. «Орел» рисковал быть опрокинутым сам. Да и не могло принять на борт маленькое суденышко много людей.
Тем не менее, команда Ивана Ерофеева делала невозможное. Людей выхватывали из ледяной воды.
Про ледяную воду не преувеличение. Ее температура в ночь с 16 на 17 сентября 1941 года колебалась в Ладоге от 4 до 9 градусов тепла. Те отчаянные курсанты, которые, будучи хорошими пловцами, решались покинуть баржу, пытаясь спастись вплавь, погибали в считанные минуты от переохлаждения.
На барже не было ни спасательных шлюпок, ни других средств спасения. Шторм, тем временем, усилился до девяти баллов.
Баржа разрушалась под ударами волн. Те, кто выжил, вспоминают — за исключением единичных случаев, среди пассажиров не было таких, кто пытался выжить за счет других. Наоборот, курсанты и офицеры бросались в воду, чтобы спасти упавших за борт.
В разгар трагедии появились вражеские самолеты, которые открыли огонь по гибнущим из пулеметов. Ответный огонь из пистолетов, винтовок по фашистам вели и с баржи, и с буксира «Орел».
Многих охватило отчаяние. В журнале «Неизвестная планета» в 1998 году был опубликован рассказ Владимира Солонцова, который будучи, курсантом, оказался в ту ночь на барже номер 752: «В эти минуты лейтенант Емельянов осознал, что не сможет спасти свою семью. Он представил себе страшную гибель двухлетней дочери и жены, жизнь без которых теряла всякий смысл. Отец и муж, он решил сам прекратить бесполезные мучения семьи. Он поставил в известность о своем намерении военкома Макшанчикова... Ему никто не мешал. Волна подхватила окровавленные тела и унесла в темноту глубин. Криков и причитаний не было...».
Кто-то из тех, у кого было личное оружие, поступал как лейтенант Емельянов, кто-то боролся до конца.
Из дневника 22-летнего выпускника Военно-медицинской морской академии Аркадия Шварева: «Орел» начал уже подходить к нашим плотам. В это время огромный водяной вал поднял на большую высоту густую мешанину из обломков и людей и бросил ее на наши плоты. Почти всех с плотов смыло, некоторых к тому же ударило тяжелыми бревнами. Я же, не дожидаясь того, чтобы несущиеся бревна прикончили мое существование, бросился по этим самым бревнам в направлении буксира, находившегося в метрах пяти от меня. Женя Дударев (остававшийся еще на плоту) потом рассказывал, что я, как Святой Георгий, по воде, не погружаясь, добежал до самого буксира. Действительно, я так быстро и удачно перескакивал с одного бревнышка на другое, с одной доски на другую щепку, что они не успевали погрузиться. Лишь в последний момент, у самого борта «Орла», я сорвался с бревнышка, но успел схватить конец каната, брошенного с буксира...».
Из воспоминаний Владимира Солонцова: «Относительно безопасным местом, куда не так проникала вода, была шкиперская pvбка. Поэтому мужчины стали собирать в ней промерзших женщин, детей и подростков... Вдруг накатившаяся волна какой-то странной трехгранной формы тараном ударила по стенкам рубки. Оставшиеся на палубе люди издали крик ужаса. Hаходясь на крыше, я сразу не понял, что этот водяной вал сорвал рубку с палубы и вынес ее за борт. Hикто не мог даже предположить такого варианта. Рубка стала быстро погружаться почти без крена. В рубке все было как-то тихо — женщины и дети, вероятно, в первый момент даже не поняли, что случилось. Рубка ушла на дно меньше чем за минуту и, когда вода хлынула в нее, матери, скорее всего, успели лишь прижать детей к себе. Их личная борьба за жизнь была проиграна...».
Живые и мертвые
Под ударами волн баржа окончательно разломилась на части. В ледяной воде остались сотни людей, державшихся за обломки.
Экипаж буксира «Орел» сотворил немыслимое — из воды были спасены 216 человек. Еще 24 подобрала канонерская лодка «Селемджа». Спасенные были доставлены в Новую Ладогу.
Трагедию баржи номер 752 окрестили ладожским «Титаником». Она действительно была самой масштабной катастрофой подобного рода на маршруте Осиновец — Новая Ладога, но далеко не единственной. В первую военную навигацию от действий противника и во время штормов затонуло 5 буксиров и 46 барж. Люди во время переправы погибали десятками и сотнями. К примеру, 4 ноября 1941 года при попадании 250-килограммовой немецкой авиабомбы в носовую часть советского сторожевика «Конструктор» погибли 200 эвакуируемых и членов экипажа.
Был ли оправдан риск? Судами по Ладоге в 1941 году из осажденного города были успешно эвакуированы 33 тысячи человек, переброшены 20 тысяч военнослужащих.
Оправдывает ли это все гибель пассажиров баржи 752? Нет, конечно. Те, кто выжил, строго судили организаторов эвакуации, указывая на их грубейшие просчеты.
Выжившие имели на это право, но у нас не поворачивается язык судить тех, кто в условиях жесточайшего цейтнота организовывал переправу через Ладожское озеро.
27.01.2019 00:04
Андрей Сидорчик Аргументы и факты
